Понятие счастье в нашей культурной среде является достаточно условным и не имеющим каких-то конкретных показателей, субъективных или объективных. Во многом это связано с православием, которое наивысшей точкой реализации человеческого потенциала рассматривало и рассматривает благодать, но не мирское счастье. Земная же жизнь чаще всего видится своеобразной «юдолью скорби». Не сильно изменила ситуацию победа коммунистов в 1917 году и последующей гражданской войне. Стандарт счастья советского человека менялся. Если в ленинские и сталинские годы это была возможность самоотверженного труда (фабричного и ратного) во имя Родины, то в период развитого социализма к нему добавился относительный уровень комфорта, который каждый мог получить честным трудом, но получали далеко не все.Интересно, что иначе исторически обстояло дело в США, где право на счастье закреплено Конституцией государства. При этом отмечается, что каждый волен считать своё счастье чем-то, что дорого только ему одному. Для кого-то это собственный дом и семья, для кого-то создание художественного шедевра. Скорее всего все эти видения счастья упираются в деньги. Тем не менее — само понятие существует буквально на внутриполитическом уровне.
Крах эпохи построения коммунизма и возрождение старых традиций породили период смены понятий. Теперь для каждого гражданина каждого государства постсоветского пространства счастье было бы тем же, что закрепляет Конституция США. Правда, для этого нам нужно было бы хотя бы задумываться об этом.
Один из вариантов решения этого вопроса прозвучал в романе Ильфа и Петрова, когда Остап Бендер спросил Шуру Балаганова о том, сколько тому нужно для счастья. Не что нужно, а сколько. Простак Шура назвал не самую большую сумму на свете вовсе не из-за скромности. Не все люди могут думать в рамках всей жизни. Для счастья же в течение нескольких дней хватило бы и скромных денежных запросов помощника великого комбинатора.
Смеяться над мыслями и проделками героев романа — дело хорошее. Но всегда — с оглядкой на себя самих. Не исключено, что спроси это у каждого из нас — мы быстренько восстановим в уме сумму, которая нужна для покрытия кредита, взятого в банке, плюс из мебели кое-что, плюс одежды бы подкупить, ещё пора ремонт сделать, ещё бы ребенка устроить в хорошую школу. Перечень пунктов будет не так уж и велик. Скоренько мы назовём сумму поболее балагановской, чем гордо подчеркнём своё отличие от этого милого, но недалёкого персонажа.
Не нужно думать, что далее пойдут уверения в том, что счастье деньгами не измерить. Всё зависит от того, как смотреть на вещи, как и от того в каких жизненных обстоятельствах находится человек. Счастье деньгами измерить можно. Оно от них непосредственно не зависит, но ими измеряется.
Это хорошо подтверждает странная и немного брошенная школа психологии, которую создал Абрахам Маслоу. Сами его труды мало кто читал, но все слышали о существовании «пирамиды Маслоу», которую почему-то стали называть перевёрнутой. Маслоу утверждал, что никогда в странах, где мало хлеба, самого элементарного, люди не смогут получать счастье от творчества или духовной работы. Правда, не имея в виду отдельных представителей социума. Вряд ли он стал бы отрицать, что йоги и буддисты, как и христианские подвижники, станут думать о хлебе или рисе в разрезе счастья, благодати или просветления. Он абсолютно прав в том, что представители социума так не смогут. Были выделены ниши развития процесса познания мира и соучастия с ним, которые опираются на базис. Человек — сыт. Далее идёт градация возникновения потребностей — сыт, тогда нужен дом, нужна защищённость, нужно признание в обществе, нужна семья. Вершиной всего этого движения становится удовлетворение потребностей в творчестве и духовная деятельность. Сам Маслоу никогда не делал из этапов чёткой цепочки. Во-первых, периоды могут располагаться совсем не так. Человек может до 40 лет удовлетворять свои карьерные или научные амбиции, а после этого строить семью. Во-вторых, к каждому из этапов можно возвращаться снова и снова. Есть в истории примеры бизнесменов, которые разорялись вчистую, и снова строили всё с нуля. В-третьих, Маслоу, будто в насмешку сам над собой, отказался от всех постулатов сознанной им же школы гуманитарной психологии. Она не давала ответов на основные вопросы. Впрочем, создаётся впечатление, что он в число психологических включил вопросы философские.
Решением стала попытка создания, уже группой ученых, системы трансперсональной психологии. В своей истории она рассматривала два постулата. Это движение в период доутробного сознания личности и выход сознания за пределы личности путём слияния с интегральным, внеличностым сознанием. Согласитесь, страшновато... И похоже более на мистику и магию, чем на науку. Именно поэтому трансперсональную психологию научным течением признавать мировое научное сообщество и не спешило, пока это не сделало легендарное Британское ученое сообщество.
Гуманитарная психология раздробилась на школы, каждое направление породило ещё несколько. Многие наработки стали использовать и семейные психологи, и мастера создания доктрин управления людьми. Дело в том, что подход Маслоу наибольшим образом раскрывал мотивационные комплексы, а значит на его базе можно было создавать практические системы управления персоналом. Изначальная концепция психолога — создание учения формирования гармоничной личности оказалось утраченной.
Тем не менее, несмотря на то, что из любых светлых задумок люди могут создать что угодно, общая ценность гуманитарной психологии сохранилась.
Личность человека развивается посредством его самореализации, которая затрагивает различные аспекты бытия. Каждая проекция личности на социальные и индивидуальные уровни связано с самоактуализацией. Проработанными должны быть все элементы. Человек должен научиться зарабатывать хлеб насущный, построить дом, или хотя бы купить квартиру, добиться чувства защищённости, завести семью, получить признание в семье и социуме. Но этого ему будет мало, и он непременно должен выйти на уровень творческой активности. Маслоу никогда не утверждал, что существует чёткая градация. К примеру, что нужно сначала создать жилище, а потом завести семью. Все это уровни могут меняться местами. Если бы все люди ждали, пока у них будет квартира, а лишь потом обзаводились семьями и потомством, то род людской давно бы прекратил своё существование. Творчеством можно заниматься на чердаке, как это делали парижские художники 19 века, а мысли о Боге способны посещать в любую минуту.
Главное в создании здравого и закономерного баланса последовательной актуализации. Важно, что если не проработанным окажется хоть один уровень, то рано или поздно может рухнуть и весь «домик». Сколько примеров, подтверждающих правомерность этой мысли даёт нам жизнь! Казалось бы, что всё отлично. Но! Потерял работу — распалась семья; потерял любовь, так сам — ушёл в депрессию; ничего не потерял, но в жизни не было творчества и не было ничего абстрактного — в конце жизни сам забыл, зачем жил. Поэтому важно не брать от жизни всё, а развиваться на всех уровнях.
Характерно, что степень значимость фактической стороны развития зависит только от личностных оценок. Если семья может сказать «наш дом» про однокомнатную квартиру в глухом районе — это их дом, это место, где члены семьи так себя чувствуют. Если творчество — это выжигание картинок, вышивка лентами или нитками, создание народных кукол, то внутри психики каждая поделка — это произведение искусства. Если достаток — это обычная зарплата рядового клерка и вы не испытываете дискомфорта, то всё в порядке. Не нужно спешить за кредитами.
Мы стремимся к счастью, а это внутреннее состояние, которое проявляется в момент равномерного распределения собственных усилий так, как этого хочется.
Никого нельзя слушать, никому не следует завидовать. Спокойно и без рывков — развиваться исходя из того, что вы уже представляете, соотнося это с тем, кем вы хотите быть. В этом залог успеха, а значит и внутреннего комфорта. Пожалуй, это основа практического применения концепции гуманитарной психологии.